Вот и все, что удалось нам узнать о своем постояльце. Щеки его ввалились, голос дрожал. По правде сказать, у меня сердце болит, когда я думаю, что придется возвращаться с такими людьми, как. Больше о трех пиратах мы почти ничего не узнали. Если бы вы послушались меня, мы все теперь находились бы на "Испаньоле целые и невредимые, и золото лежало бы в трюме, клянусь громом!
Он держался спокойно и просто, хотя не мог не знать, что жизнь его среди этих коварных людей висит на волоске. Значит, нож должен быть где-нибудь здесь, - промолвил другой разбойник. Их высота начала достигать 10 и больше метров, а масса около 20 тонн. И доля его росла, по мере того как он повышался в чине. И я стал готовиться к бегству: набил сухарями оба кармана своего камзола.
Не лучше ли спустить его? Чья-то голова высунулась из люка на палубу. Нужно изобрести другой способ спасения, изобрести, не теряя ни секунды, потому что мой враг сейчас кинется на меня.
Он болтал с пациентами, будто его пригласили к больному в тихое английское семейство. Он спрятал свой нож и опустился на стул, ворча, как побитый пес. Но есть обычай, который даже вам не нарушить. Однако никто, даже из мужчин, не вызвался нас проводить.
Взглянув туда, я увидел пиратов, бегущих из леса к шлюпкам. Впервые увидели мы, как капитан сердится. Отлично, я ни о чем не расспрашивал. Разделившись на два отряда, мы наконец отчалили от берега.
У меня в руке часы. Эта вторая моя безумная выходка была еще хуже первой, так как в крепости осталось только двое здоровых людей. Хотя ветер утих, мы все же значительно продвинулись за ночь вперед и теперь стояли в штиле, в полумиле от низкого восточного берега. Все мы знаем, какой щедрый человек мистер Трелони.
Ребята, - сказал капитан Смоллетт, обращаясь к матросам, - я хочу поговорить с вами. Впрочем, мой камзол и рубашка все еще были пригвождены к мачте. Он, конечно, был тесноват, но все же в нем поместилось два гамака. Быть может, вы не знаете, что сюда скоро должен прийти второй корабль на помощь? В конце концов, ты сам виноват, что тебя не было с нами.
Плавание Суматоха продолжалась всю ночь. Мы уселись на песке возле огня и стали закусывать поджаренной свининой. Быть может, удар ножом в спину? Остальные тоже под влиянием его слов ободрились и как будто пришли в себя.